Коррупция существовала всегда. Только заметна она при государственном упадке, так как при росте и развитии страны издержки коррупции компенсируются притоком новых доходов. Коррупция, как ржавчина, появляющаяся на неиспользуемом металлическом инструменте. Вот и коррупция, распространяется там, где система управления не функционирует. Поэтому всё плохо не от процветания в стране коррупция, а наоборот. Из-за того, что в стране все плохо и расцветает коррупция.
Но если страна оказалась во власти коррупции, то вот парадокс, с коррупцией борется коррупционное правительство. Чаще всего такое правительство предлагает два малоэффективных метода борьбы, один — расстреливать, другой — больше платить, чтобы не воровали.
Если коррупционерам дать право расстреливать коррупционеров, то они будут расстреливать некоррупционеров. Правительство будет использовать жёсткие меры для сокрытия коррупции, а не разоблачать её. Ну а если расстрел коррупционеров, решал бы проблему, то некого было бы расстреливать!
Ужесточение законодательства не решает проблему. Навряд ли коррупционеры берут взятки, потому что их не расстреливают или дают малый тюремный срок. Взятка как вождение в нетрезвом виде. Пьяный водитель садится за руль не из желания попасть в аварию или сбить пешехода, а из убеждённости, что все будет в порядке. Он поедет медленно и осторожно, свою уверенность нетрезвый водитель подтверждает словами, что и раньше так ездил и все было в порядке. Коррупция распространяется не потому что слабо наказывают, а потому что есть шанс быть непойманным. Да и другие же воруют и их же не сажают. Вообще преступность связана не столько с тяжестью наказания, сколько с вероятностью быть пойманным.
Другой метод, если коррупционерам начать больше платить, чтобы не воровали, то дальнейшее повышение зарплат чиновников зависит от того, сколько они воруют. Ведь повысили оклад именно по причине распространения коррупции, значит, чем активней и больше воруют, тем выше у них должно быть жалование, чтобы не воровали. По сути, им официально начинают платить, то что раньше они бы украли.
Коррупция — это погрешность больших величин. Должно существовать большое количество бюрократов, чтобы ослабился надзор. Также огромный бюрократический аппарат должен распоряжаться большими денежными суммами, чтобы малая математическая погрешность выражалась в сумму с длинным рядом нулей. Например, московский бюджет в пятьдесят миллиардов рублей при погрешности в один процент потеряет в подсчётах пол миллиарда рублей. И самое главное, несменяемость должностных лиц, чиновник должен осознать безнаказанность.
Коррупцию нельзя победить, поэтому лучше не допускать её возникновения. Во-первых, исполнительная бюрократическая система должна быть ступенькой в карьерной лестнице, а не её вершиной. Моральность чиновника зависит от того, насколько его характеристика и опыт необходимы для дальнейшего продвижения.
Во-вторых, ротация должностей, чиновник не должен засиживать на одной должности. Если бюрократия — это начало карьеры, то нужно понимать, со временем опытные уйдут, останутся самые некомпетентные. Поэтому полная сменяемость всего персонала, и чем быстрей это происходит, тем лучше будет работать система управления. Старые чиновники заинтересованны не столько в решение проблем, сколько в их сокрытие, в чем принципе они со временем и приобретают опыт. Тем более это касается высшей власти, например, нахальство чиновников по отношению к гражданам возрастает с увеличением срока президентства.
В-третьих, даже в условиях отсутствия коррупции, только за счёт транзакций из провинций в центр и обратно возникают дополнительные издержки. И чем эти транзакции длиннее, тем больше возникает потерь. Вот именно эти потери и является материальным базисом коррупции. А чиновник при долгой службе на одном месте познают эти слабые места, потому что за них его не наказывают, можно списать на погрешность.
При централизации если чиновник не ворует, то скорей всего он глуп, от этого легче не становится, получается, управляют или коррупционеры, или глупцы.
Но если страна оказалась во власти коррупции, то вот парадокс, с коррупцией борется коррупционное правительство. Чаще всего такое правительство предлагает два малоэффективных метода борьбы, один — расстреливать, другой — больше платить, чтобы не воровали.
Если коррупционерам дать право расстреливать коррупционеров, то они будут расстреливать некоррупционеров. Правительство будет использовать жёсткие меры для сокрытия коррупции, а не разоблачать её. Ну а если расстрел коррупционеров, решал бы проблему, то некого было бы расстреливать!
Ужесточение законодательства не решает проблему. Навряд ли коррупционеры берут взятки, потому что их не расстреливают или дают малый тюремный срок. Взятка как вождение в нетрезвом виде. Пьяный водитель садится за руль не из желания попасть в аварию или сбить пешехода, а из убеждённости, что все будет в порядке. Он поедет медленно и осторожно, свою уверенность нетрезвый водитель подтверждает словами, что и раньше так ездил и все было в порядке. Коррупция распространяется не потому что слабо наказывают, а потому что есть шанс быть непойманным. Да и другие же воруют и их же не сажают. Вообще преступность связана не столько с тяжестью наказания, сколько с вероятностью быть пойманным.
Другой метод, если коррупционерам начать больше платить, чтобы не воровали, то дальнейшее повышение зарплат чиновников зависит от того, сколько они воруют. Ведь повысили оклад именно по причине распространения коррупции, значит, чем активней и больше воруют, тем выше у них должно быть жалование, чтобы не воровали. По сути, им официально начинают платить, то что раньше они бы украли.
Коррупция — это погрешность больших величин. Должно существовать большое количество бюрократов, чтобы ослабился надзор. Также огромный бюрократический аппарат должен распоряжаться большими денежными суммами, чтобы малая математическая погрешность выражалась в сумму с длинным рядом нулей. Например, московский бюджет в пятьдесят миллиардов рублей при погрешности в один процент потеряет в подсчётах пол миллиарда рублей. И самое главное, несменяемость должностных лиц, чиновник должен осознать безнаказанность.
Коррупцию нельзя победить, поэтому лучше не допускать её возникновения. Во-первых, исполнительная бюрократическая система должна быть ступенькой в карьерной лестнице, а не её вершиной. Моральность чиновника зависит от того, насколько его характеристика и опыт необходимы для дальнейшего продвижения.
Во-вторых, ротация должностей, чиновник не должен засиживать на одной должности. Если бюрократия — это начало карьеры, то нужно понимать, со временем опытные уйдут, останутся самые некомпетентные. Поэтому полная сменяемость всего персонала, и чем быстрей это происходит, тем лучше будет работать система управления. Старые чиновники заинтересованны не столько в решение проблем, сколько в их сокрытие, в чем принципе они со временем и приобретают опыт. Тем более это касается высшей власти, например, нахальство чиновников по отношению к гражданам возрастает с увеличением срока президентства.
В-третьих, даже в условиях отсутствия коррупции, только за счёт транзакций из провинций в центр и обратно возникают дополнительные издержки. И чем эти транзакции длиннее, тем больше возникает потерь. Вот именно эти потери и является материальным базисом коррупции. А чиновник при долгой службе на одном месте познают эти слабые места, потому что за них его не наказывают, можно списать на погрешность.
При централизации если чиновник не ворует, то скорей всего он глуп, от этого легче не становится, получается, управляют или коррупционеры, или глупцы.
Комментарии
Отправить комментарий